Исследователи отмечали необыкновенную близость славянских языков. Но все-таки, есть ли среди них такие, наиболее отличающиеся от русского? Или может содержат какие экзотические явления синтаксиса или грамматики?
Полиглот Като Ломб в своей известной книге упоминала, что для русскоязычного наибольшие трудности возникли бы при изучении чешского языка. Из всех славянских языков только в нем (ну еще пожалуй в кашубском) столько диакритики (в кашубском: ё [ы], é [ей], ò [ўе], ó [у/о], ô [ўо], ú [ўу]. Есть эндемичные буквы в чешской азбуке (ů, ĕ, ň, ď) и звуки (один из самых трудных звуков на земле ř [ржщ]). Еще можно вспомнить знаменитые "безгласные" чешские слова, из которых шутники составляют даже целые предложения: Strč prst skrz krk – Засунь палец в рот. Или: Prd krt skrz drn, zprv zhlt hrst zrn  – Крот пернул сквозь траву, проглотив сначала горсть зерна. По сравнению с такими примерами сербско-хорватская скороговорка Na vrh brda vrba mrda (На вершине холма верба сорвана) - детские шалости.
В словацком тоже есть уникальные звуки - долгие слоговые сонорные ŕ [рр], ĺ [лл], встречающиеся еще в ведическом санскрите. Чешский и словацкий трудны еще своим пуризмом: слова интернациональной лексики в них заменены своими национальными кальками (в словацком: космос vesmír, эгоист sebec, экватор rovníik, штраф pokuta, элемент prvok, юбилей výročie, ювелир klenotnik, юстиция sudnictvo, эхо ozvena, экономика hospodárstvo, этаж poschodie, тур kolo, тренер cvičibel', том zväzok, тормоз brzda, туалет záchod). Кроме всего прочего только в этих славянских языках противопоставляются долгие и краткие гласные (есть предположение, что это влияние венгерского адстрата). Только в польском и кашубском (и еще в диалектах македонского) сохранились носовые гласные (в польском ą "o nosowe", ę "e nosowe", в кашубском ã и ą соответственно).
Ударение разноместно только в восточнославянских (золото, болото, долото), болгарском, а в сербо-хорватском оно еще отягощено тоновой просодикой. В сербской графике иногда выделяют политоничные характеристики ударения: ȕмена (род. п. ед. ч.), имèна (им. п. мн. ч.), имéнā (род. п. мн. ч.). Двойной гравис − краткое нисходящее ударение, гравис – краткое восходящее, акут – долгое восходящее, надчеркивание – долгое нисходящее.
В чешском и словацком ударение фиксировано строго на первом слоге (по немецкому образцу), в польском - на предпоследнем (как в испанском), а в македонском - на третьем с конца, что весьма не обычно.
Среди славянских языков словацкий - единственный моросчитающий (мора - ритмическая единица, равная открытому слогу с краткой гласной). Ритмический закон не позволяет одновременного появления в смежных слогах двух дифтонгов или двух долгих гласных: ženám, но čiarkam dobrý, но krásny (моросчитающими считаются древнегреческий, японский, санскрит, латынь).
Полногласны только восточнославянские языки (украинский, русский, белорусский). Неполногласие остальных различается: голова - głowa польск., hlava чешск. Наиболее архаичное неполногласие представлено в кашубском языке: gard город, karva корова.
В вымершем полабском под воздействием немецкого адстрата произошли изменения: o>ö, ü, a>o; g>d', k>t' перед старыми o, u, i (сравните sarüt'e широкий, šlajna слюна).
У лужицких сербов Германии эндемична ź [зь], у хорватов - đ [джь], у украинцев совсем недавно появилась в кириллической азбуке ґ [г] (в отличие от г [γ]). Кстати не все буквы "зарубежной кириллицы" читаются привычно для русских: украинские и [ы], е [э] (зато есть є [je]), болгарская щ [шт], белорусская ч [тш]. Необычны аффрикаты в македонском ѓ [гьй], ќ [кьй] (они произошли от более древних dj, tj), а также обозначение s [dz]; в сербском и македонском љ, њ, џ ћ ђ, в белорусском ў[w].
Из всех индоевропейских языков только в славянских (еще в санскрите, балтийских и армянском) есть творительный падеж.
В польском языке существует лично-мужской род: widzę koty, kobiety (вижу котов, женщин), widzę robotnikóv (вижу работников). Здесь категория личности обособляет существительные мужского рода со значением лица, выраженного морфологически в форме именительного и винительного падежей. Остаточные явления в русском языке, когда можно сказать 'четверо друзей', но недопустимо 'четверо коров'.
Аналитизмом болгарский и македонский языки резко отличаются от других славянских языков (по своей структуре он ближе английскому). В них утрачены падежи (вокатив и аккузатив сохраняется только у некоторых имен и то факультативно). Формы винительного падежа местоимений выполняют функции прямого дополнения, формы дательного - косвенного дополнения "адресата действия", формы номинатива - роль субъекта.
Пример: Ви го давам (Вам его даю), Вам ви го давам него (Это даю вам, а не кому-нибудь другому). Это характерное для македонского и болгарского языков явление носит название "удвоение объекта". Удвоение прямого объекта обязательно, если объект выражен полной формой личного местоимения (го видав него - видел его) или именем собственным или именем с определенным артиклем. Удвоение адресата обязательно всегда: му купив на синот - купил сыну.
Македонский язык - единственный из всех славянских имеет морфологический показатель переходности глагола - формы кратких личных местоимений в аккузативе - ме, те, го, jа, нé, ве, ги: Командирот ги враќа воjниците (Командир возвращает солдат), но Командирот се враќа (Командир возвращается). Пространственные и временные отношения передаются предлогами. Например, инструментальность: Работи со лопата - Работает лопатой. Описательность: Чув за тебе - Слышал о тебе.
В болгарском и македонском используется постпозитивный артикль (как в скандинавских языках). В зависимости от окончания существительного в болгарском языке артикль принимает вид -ът, -а, -я(т), -то, -та, -те (происходят от указательного местоимения тот). В македонском языке система постпозитивных артиклей трехчастная: один указывает на близость к собеседнику (-ов, -ва, -во, -ве), другой - на отдаленность (-он, -на, -но, -не), третий (-от, -та, -то, -те) - либо нейтральный, либо просто на определенность. Пример: книгава - эта книга, книгана - та книга, книгата - известная книга.
В отличие от других славянских языков, в македонском не утратились временные формы аориста, имперфекта, сохранены также формы перфекта, плюсквамперфекта.
Для каринтийского диалекта словенского языка характерен несвойственных другим славянским языкам особый способ образования числительных от 40 до 90 с помощью форманта -red: štiredi, petred. Для болгарского языка характерны численное количество людей, среди которых есть хотя бы один мужчина (двама, трима, четирима... седмина, осмина) и приблизительное количество (десятина, стотина). 
Каринтийские и приморские диалекты словенского языка также отличаются целым рядом архаизмов: vigred весна, brater брат (при литературных pomlad, brat).
Верхнелужицкий язык отличается от славянским особым порядком слов в предложении: если нет оснований для инверсии глагол стремится занять последнее место (SOV): Jan swoje knihi hromadźe kładźe. В предложениях с составными глаголами (chcu kłasć) наблюдается рамовая конструкция, когда личные формы глагола находятся в середине, а инфинитив и причастие в конце: Jan chce swoje knihi hromadźe kłasć. В отличие от примеров немецкого языка, рамовые конструкции сохраняются даже в придаточных предложениях: Woni widźa, zo Jan chce swoje knihi  hromadźe kłasć (нем. Sie sehen, daß Jan seine Bücher zusammen legen will). В верхнелужицком языке краткие формы местоимений могут занимать даже первое место в предложении. Из других синтаксических отличий: употребление безпредложный конструкций типа selowy napašk (черепок для соли); применение прилагательных вместо наречий (веселые играйте вместо весело играйте). В лексике с одной стороны сохраняются архаичные слова, а с другой - многие слова из этого фонда изменили значение: baba повитуха, старуха (wowka мать матери), wótc предок, wutroba сердце, swak деверь, krupy град, wjednik вождь, nazyma осень.
Русский - единственный славянский язык, в котором доминируют "бытийные конструкции", характерные для эссе-языков. В них предложения типа "Я имею" (хабео-языки с "конструкциями обладания") заменяются на "У меня есть".
Славянские языки обладают межъязыковой энантиосемии, когда слово схоже со словом из другого (родственного) языка, но имеет совершенно иное значение. Например в польском: woń - "запах, аромат", dynia - "тыква", zapominać - "забывать", uroda - "красота"; в чешском: čerstvý - "свежий", ovoce - "фрукты", úžasný - "восхитительный". Кроме того, в чешском языке существует множество слов, которые, например, для русскоговорящего выглядят иронично: žralok - "акула", divadlo - "театр", čichat - "нюхать".